Мандаризм

Системы приходят к тоталитаризму. Но сначала эти тоталитарные системы имеют некоторые унаследованные национальные особенности. А далее все особенности начинают исчезать.

Любой чиновник занимается регулированием и распределением. При любом общественном строе. Но регулирование и распределение – это признаки социализма. Выходит, что «социализм» может быть при любом строе. Только случается он не в большой системе, а в одной из подсистем. Но у составляющих социализма есть еще особенность – поскольку они эффективны и неизбежны, они распространяются и на систему управления.

Финальный строй всех систем – мандаринство, или мандаризм, по имени китайских универсальных управленцев – мандаринов. (Португальцы не могли различать китайских чиновников, и придумали для них это слово). До этого уровня страны доходили очень редко – или они сами рушились, или их завоевывали. А в Китае эта система реализовывалась многократно, и её элементы даже иногда специально восстанавливались. Так вышло, поскольку Китай с одной стороны слишком большой, а с другой - разваливаться ему в общем некуда. Поэтому путь исторической судьбы он мог проходить до конца и проходил несколько раз.

Мандаризм есть чистое управленчество как удержание управленческой ниши. У Шпенглера эта идея – власть ради власти – называется «цезаризмом»; сейчас становится видно, что этот «цезаризм» несколько неверен.

Цезаризм – бесформенный способ управления, где значима лишь всецело персональная власть, которой в силу своих способностей пользуется Цезарь или кто угодно другой на его месте. Все учреждения не имеют ни смысла, ни веса.... Выборы вырождаются в комедию. Деньги организуют весь их ход. (с) Шпенглер.

В массовом обществе не может быть персоны как таковой. Поэтому с «персональной властью» возникают проблемы. «Цезаризм» можно отнести к поздней цивилизации, но не к самому её концу. К Цезарю, а не к Гелиогабалу. При мандаризме даже не «власть ради власти». Это власть ради инерции, потому что так надо, а кому надо – не известно, поскольку давно утрачено. Делай что должно, а зачем – это слишком сложно. Поэтому делается то, что было, т.е. происходит следование инерции. Поскольку «ради инерции» – то процесс управления становится все более и более машинным.

Мандаризм – это функциональность ради эффективности и эффективность ради функциональности. Это максимальная машинизация всех аспектов жизни, большая, чем при тоталитаризме, и упрощенная относительно тоталитаризма.

Мандаризм - это высшая и последняя стадия социализма, что теоретически равно коммунизму.

Часто задается вопрос о будущем: корпорации или государство? Киберпанк или тоталитаризм? В мандаризме - всё одно единое, все слито вместе, корпорации встроены в единую государственную систему, киберпанк встроен в тоталитаризм как дно, как одна из тюремных зон.

Мандарин - это, конечно же, чиновник. Здесь важно то, что любой управленец является типом чиновника и имеет полномочия чиновника. Предприниматель - это тоже чиновник и мандарин, банкир - тоже чиновник и мандарин. Олигарх – тоже. Все они заняты в регулировании, распределении и отчуждении. Все «служат». Все они поставлены на должности кем-то в соответствии с договоренностями. Не чиновников и мандаринов в эти времена вообще нет. Кроме крестьян.

Мандаризм – это система управления, где разделение труда по управлению реализовано в максимальной степени. Во главе системы находится управляющий круг – сообщество нескольких кланов, вокруг каждого есть свое племя. Пространство управления разделено на участки. Участки (министерства, города, корпорации, банки, фирмы) работают в автоматическом режиме, поэтому участком может управлять любой управленец-мандарин. Племя управленца, получающего участок, воспроизводит ту же структуру, только ниже уровнем – снова министерства, города, корпорации, банки, фирмы.

Прибыль не получается из экономической деятельности, из-чего-то, прибыль устанавливается чиновниками-мандаринами. И в этом есть истина – потому что все связи известны, и в системе распределения если где-то прибудет – где-то убудет. Сначала люди создают эффективные товары. А когда все товары созданы, люди начинают создавать дефицит, потому что больше им создать в рамках превосходства, в рамках престижного потребления нечего. Создавая таким образом дефицит, люди создают проблемы друг для друга. И начинают торговать решениями этих проблем. Это поздняя экономика мандаризма. Например, придумывают сложнейшие системы экзаменов и контроля, а потом придумывают, как эти системы обмануть.

Чей центробанк, например? Про это написаны тома, а чей центробанк – не понятно. Такая же непонятная ситуация с собственностью и ответственностью. Приватизация прибылей и национализация убытков – процесс перманентный. Всё регулируется всеми и всё распределяется всеми. Никто ни за что не отвечает, а во главе обычно оказывается актер. Который не хотел, которого заставили.

Например, есть 100 кланов по 100 человек. Есть 100 ключевых структур - министерств, корпораций, банков. Каждый из 100 кланов распределяет свои 100 человек в 100 этих структур. Так система максимально стабилизируется. Борьба почти невозможна. Да и не особо нужна, у всех ведь всё есть. Всё распределено и все отрегулировано.

Бывает, что система создается вокруг спецслужб. Концентрация уровня спецслужб ведет тоже к монополизации спецслужб. Собственно спецслужбы, органы власти, СМИ, министерства, банки – все превращается и объединяется в суперспецслужбу. Но при этом эта суперспецслужба еще и растворяется в количестве людей, которое она охватывает. Вначале спецслужба может быть, но далее она перестает таковой быть.

Мандарин работает как машина. Мандарин есть выражение одномерности мира, транслированное в человека и транслируемое из человека. Это ничего больше, чем функциональность и рациональность. Это бюрократ, действующий по программе, и при этом приворовывающий, и для себя, и для своего клана-племени, и чаще всего тоже по программе. Украдет не по программе – могут и посадить. Никаких идей и убеждений у него быть не должно, он чистый управленец-потребитель. Он человек-никто, поскольку всё остальное мешает одномерному представлению. Он может управлять всем, чем угодно, поскольку ко времени его появления все совершенно системы доведены до автоматизма, и личность руководителя не имеет значения. Например, спортсмены спокойно ставятся на должности чиновников и олигархов – функциональность систем от этого не меняется.

Так что управлять в общем не надо, нужно в меру красть и делиться – а как это делать, расскажут, а при непонимании - сделают. При этом не наносить вреда функциональности системы – в этом и состоит искусство управления. И этот тип человека-мандарина, и этот тип управленства-мандаризма, они одинаковы во всем мире, во всех системах. Национальность не важна, поскольку когда устанавливается мандаризм, национальности больше нет. Сама система власти жестко пресекает все человеческие побуждения со стороны мандаринов. Потому что обычно они у них настолько неприятные, что лучше, чтобы их вообще не было.

Регулирование и распределение касается и самой системы власти. В поздней системе власть распределена так, что ответственных ни за что не найти. Но можно назначить. Таким образом происходит отчуждение от ответственности. И это в общем понятно - мало кто может понять причинно-следственные связи вообще и в системе в частности; а в отношении тех связей, которые понятны, лучше делать вид, что они непонятны.

Мандаризм может иметь внешне любую идеологическую или религиозную окраску, но она – только пустая форма. По сути мандаризм идеологической окраски не имеет и иметь не может, он отторгает любую живую часть любой идеологии, оставляя только ее мертвую формальную часть. Мандаризм есть механицизм ворующей клановой системы в условиях механистического существования властной машины вообще.

Идеология вроде бы нужна для управления массами. Но ошибка в массах. Идеология позволяет организовывать управление нациями, а не массами. Когда нации начинают рассыпаться, идеология принимает характер спекуляции на ее чувствах. Поскольку сначала исчезает, распадается всё сложное, то сначала распадаются идеологии. А масса не управляется идеологиями, она управляется психозами. Идеологии массе недоступны, поскольку слишком сложны. Это же касается и религий. Вообще идеологии и религии похожи, с некоторой натяжкой идеологии – это псевдорелигии и микрорелигии.

Не важно, с чего система начнется – с либерализма, монархизма, фашизма, коммунизма или бандитизма; закончится она мандаризмом, если просуществует до естественного конца. Потому что мандаризм – это финальная стабилизация системы в состоянии успокоения, мандаризм – аттрактор любой человеческой системы. Все цветовое выравнивается до серого, все человеческое – до нейтрального и никакого. Всё хорошее известно, всё плохое тоже. Как в культуре происходит исчерпание темы, и с вершины остается только один путь вниз, то же происходит и с культурой и с системой управления.

Мандаризм может иметь коммунистическую шкуру; но при этом коммунисты будут сидеть в тюрьмах, а на должностях коммунистов будут функциональные эффективные бюрократы: серые мышки, люди-никто.

Репрессии при мандаризме жестоки и случайны, поскольку никто толком не знает, кого и за что репрессировать. Основная проблема репрессий – даже когда хочется кого-то репрессировать, собственно достойных людей не находится, вся масса однородна. Но обычно даже не хочется, хотения остаются в прошлом, просто какие-то ржавые древние механизмы выдают заказы на репрессии. И еще потому, что с пониманием причинно-следственных связей проблема, а здесь эти связи еще и запутаны. Если процессы вдруг запускаются, то они тянутся долго, чтобы можно было все варианты и последствия просмотреть и сбалансировать.

Мандаризм объединяет в себе все возможные системы общественного устройства. За всё хорошее – против всего плохого. Естественно, на формальном уровне, при утрате уровня содержания и смыслов.

Мандаризм – это слияние регулирования и распределения социализма и отчуждение труда капитализма. Это слияние всех мерзостей социализма и капитализма, поскольку времена поздние, вырожденные, и мерзостей очень много.

Движитель всего социального и политического – это стремление привести сущее к должному. Но в массовом необществе сущее рассматривается как должное. Так что двигаться некуда. Если только какие детали сделать получше.

Мандаризм строится на эффективности и функциональности собственно бытия, у него есть только сущее и нет должного, и все высокое - мораль, идеологию, религию, да и по возможности собственно культуру - он отвергает, превращая их оставшиеся элементы в законы.

При том, что отдельные страны находятся в режиме мандаризма, грядет мировой мандаризм, что приведет к некоторому распределению его особенностей по разным странам, и наблюдать его в чистом виде будет затруднительно.

Система имеет два уровня – уровень структур госсистемы и уровень системы кланов. Вносит путаницу, что люди одни и те же. На самом деле есть люди, состоящие в обоих системах, а есть люди только в одной системе или только в другой. Например, есть наемники, не принадлежащие к кланам. Но у них нет и реальной власти.

results matching ""

    No results matching ""